Вампиры [Vampire$] (ЛП) - Стикли Джон

И затем она подумала: Вампиры очень глупы, вызывая у таких людей такой гнев.

— Когда, — спросил Феликс мягко, после долгой паузы у Даветт, — ты увидела Росса снова?

Даветт оторвала голову от его плеча и откинулась на спинку своего кресла, всхлипывая и вытирая глаза.

— В ночь после похорон. Он разбудил меня и сказал, что он переехал.

— В твой дом?

— Да. Да. В мой дом. И я села в постели, и мне было все равно, что он выглядит так прекрасно. Меня не заботили его глаза в лунном свете. Я сказала ему «Нет. Нет! Я не желаю, чтобы ты находился здесь! Я больше не желаю видеть тебя снова!» И я имела в виду именно это!

— И что он сказал? — спросил Отец Адам.

Даветт посмотрела на него. и она то ли усмехнулась, то ли вскрикнула, и покачала головой.

— Он просто рассмеялся и сдернул меня с кровати и высоко поднял в воздух над своей головой одной рукой и…

— И что?

— И показал мне свои зубы.

— И тогда, наконец, ты узнала? — спросил Джек.

— Я не знаю, что я узнала. Потом. Но я узнала час спустя. Понимаете, он отволок меня вниз, в моей ночной сорочке, и швырнул меня в мою машину и потом он сел за руль и мы поехали.

Он поехал в Даллас, которого никогда не видела Даветт. Она слышала о нем, читала о нем, видела полицейские отчеты в местных газетах. Но она никогда не была здесь, глубоко в южном Далласе, в основном черном, в основном несчастном, полном проституток и соперничающих уличных банд и торговцев крэком и непокорных расовых политиканов, сбитых здесь в кучу, испуганной и измученной полицией. Лица за автомобильными окнами казались чуждыми и грозными и улицы казались захудалыми и напряженными, как грозящий кулак.

Росс пригнал машину на переполненную и замусоренную автостоянку, рядом с местом под названием — «Cherry's», на неоновой вывеске которой не хватало части буквы — r — и части буквы — h, но все-таки она скачкообразно моргала сквозь тяжелый мрак. На стоянке было полно людей, в основном мужчин и все чернокожие, стоящих небольшими группами из двух или трех или шести человек, болтающих и курящих и передающих бутылки туда-сюда. Группа из четырех человек стояла на парковочной площадке, которую выбрал Росс. Он все равно продвигался вперед, гудя и давя их большим бампером Кадиллака. Они отпрыгивали с дороги, один отбросил свою бутылку, просто только для того, чтобы увернуться от машины.

— Что, еб твою, ты за остряк? — выкрикнул самый здоровенный, гигантский чернокожий в огромной широкополой шляпе и на котором, по мнению Даветт, было не менее двух фунтов золотых украшений.

— Паркую мою машину, — огрызнулся Росс, выходя. — Это парковка.

Затем он быстро зашагал вокруг машины и открыл дверь Даветт и буквально поднял ее, поднял и усадил на крышу Кадиллака. Она все еще была одета в свою ночную сорочку, и она изо всех сил старалась не допустить, чтобы ее изящный подол не развевался на сильном ветру. Росс ухмыльнулся, видя произведенный ею эффект, затем повернулся к четырем черным.

— Хотите что-нибудь сделать? — спросил он их.

И когда они заколебались, слишком удивляясь, чтобы говорить, он добавил:

— Ниггеры?

Когда она говорила о последующем, Команда услышала перемену в ее голосе. Когда она говорила о собственном падении, голос Даветт был полон стыда и усталости и ненависти. Но теперь он звучал с оттенком благоговения. Благоговения и страха и чего-то еще.

Смирение? Удивился Феликс. Как будто, теперь, когда она вспоминает об этом, их действительно не остановить?

Дерьмо.

И она попыталась описать, объяснить, что она видела. Его мощь. Сюрреалистическую животную силу вампира среди смертных.

Когда они услышали — ниггер, — они набросились на него, словно в хореографической постановке. Росс только смеялся и затем бросился вперед и хватал их, просто рвал их, как кукол, как будто у них были приделаны ручки — на их животах, даже. И они кричали, когда он хватал их, крушил их кости своими пальцами, раздавливал их органы, они кричали. И затем он смеялся снова и тряс их и сначала они сопротивлялись, нелепо брыкаясь, но затем они просто болтались из стороны в сторону и он просто — отшвыривал их прочь. И звуки, с которыми их тела ударялись об автомобили, о шлакоблочные стены Cherry's были почти такими же погибельными, как их крики.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сразу собралась толпа, некоторые затем, чтобы проучить этого белого пиздорванца. — Двое, трое, шестеро может быть, попытались. Росс смеялся и небрежно хватая, ударял их друг о друга. Даветт не выдержала, и она отвернулась после того, как он сокрушил первых двух и Росс заметил и сказал ей — СМОТРИ! — этим Голосом и на мгновение все — дерущиеся или наблюдающие — застыли, пока она покорно подчинялась. Затем они пришли в себя и снова бросились на него и он расшвыривал их по-прежнему.

Затем, какой-то коротышка кружил в темноте, с серьезным и пугающим видом и с огромным ножом в руках. Росс посмотрел на него и улыбнулся и широко раскинул свои руки и Росс не сделал ничего и лезвие быстро сверкнуло снизу вверх, вонзившись в грудь по самую рукоятку.

Росс хмыкнул — Даветт могла бы поклясться, что ему было больно — но не отреагировал никак. Кроме улыбки. Чернокожий широко раскрыл глаза, но поступил жестко. Вместо того, чтобы бежать, он просто выдернул клинок и вонзил его туда-же снова. И снова Росс хмыкнул.

И улыбнулся.

Затем он наклонился над коротышом и широко раскрыл рот и клыки сверкнули в неоновом свете и он… зашипел…

И человек с ножом упал в обморок, замертво.

После этого толпа растаяла, за исключением горстки людей, стоящих у входа в клуб. Один из них, заподозрила Даветт, был владельцем, или по крайней мере менеджером. Она увидела пистолет, который тот спрятал за спину, и видела, что он пытается решить, может ли он осмелиться использовать его.

Росс заметил это, тоже, и грубо рассмеялся и указал на него. Человек ошеломленно обернулся.

Затем Росс засмеялся снова и его взгляд захватил всех, кто остался наблюдать, у входной двери, на парковке, выжидающих в радиусе неонового освещения.

— Итак, — резко взвизгнул он, — вы хотите, чтобы я убрал машину? Эту машину? Очень хорошо!

Он быстро шагнул к капоту Кадиллака, протянул руку и схватил огромный хромированный бампер. Он поднатужился, напрягся, затем поднял машину до уровня своей груди. Затем он сделал четыре мощных шага вперед и задние колеса, все еще находящиеся на земле, заскулили и протащились толстой черной резиной об асфальт, вот таким образом, Кадиллак был распаркован. Когда он уронил автомобиль на землю, тот подпрыгнул и Даветт, все еще сидящая на крыше, боком взлетела в воздух. Но Росс был на месте, когда она падала на землю, чтобы так-же легко ее поймать.

И вот тогда она поняла, что нож все еще у него в груди.

Он насмешливо улыбнулся ей.

— Ну? — спросил он ее тем Голосом.

Она знала, чего он хочет. Она вздохнула, заставила себя схватиться за рукоятку, и потянула. Нож немедленно оказался в ее руке, как будто его тоже вытолкнули наружу. И крови не было. Только какая-то прозрачная, липкая слизь.

Нож стукнулся об асфальт.

Росс фыркнул и запихнул ее в машину. Затем он подошел к двери. Тут еще оставались три человека, слишком ошеломленные, чтобы двигаться.

— Что, ниггеры? — счастливо воскликнул Росс.

Никто не шевельнулся, не сказал ни слова, умер.

Затем они молча уехали.

И он молчал, почти до самого дома. Даветт была слишком впечатлена, чтобы говорить, слишком изумлена, слишком разбита тем, что она увидела. Это был не просто крошка Росс, ставший таким сексуальным. Это было больше, гораздо больше. Намного, намного хуже. Это была черная магия. Зло. O Боже! Спаси меня!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И она прижалась к своей двери, ожидая смерти.

Только…

Только она знала, что он не собирается ее убивать. Не здесь, во всяком случае. Не сейчас. И…

И его живот болит, подумала она. Он потирал его, упорно, пока они ехали, постоянно массировал его свободной рукой. И мысль об этом, мечта о его уязвимости, была похожа на крошечный кусочек надежды.